Когда железы, скорее, не вырабатывают дофамин (иногда называемый гормоном мотивации), серотонин и прочих других при унынии, нежелании продолжать жизнь – это считается нормой.
То есть, если существует адекватная* реакция желез на мысли, физическую активность – принято считать, что проблем у человека нет.
Так принято в медицине, на сегодняшний день уж точно.
* – (что еще считать адекватной реакцией, кстати, большой вопрос).
Для лучшего понимания Вами принципов работы вегетативной нервной системы я приведу Вам пример, уважаемый читатель.
Представьте, пожалуйста, банк. И однажды в этот банк вламываются грабители. Служащие банка должны среагировать на это оперативно – нажать тревожную кнопку, отправив сигнал о чрезвычайном происшествии, на этот сигнал должны отреагировать соответствующие службы, разные службы. Реагируя эти службы выполняют целый комплекс мероприятий – одни начинают переговорный процесс, другие берут банк в оцепление, третьи организовывают сбор и готовность к поставке необходимого провианта: воды, еды и прочего. В данном примере реакция служб правильная, все сработали хорошо, ошибок, скорее, нет.
Другой пример с банком.
Клиент банка пришёл оформлять новый кредитный продукт.
Менеджер начал создавать заявку на кредит; создав заявку, менеджер отправляет её на согласование другим службам. Одни службы проверяют кредитную историю заёмщика на момент обращения, другие оценивают риски, третьи готовят документы. Всё работает в этом примере тоже правильно. Все службы действуют как должны, они действуют в рамках прописанной системы внутренних регламентов. Ошибок, скорее, нет.
А теперь вернёмся к первому примеру про ограбление.
Разгар рабочего дня, в банке никаких происшествий. Но банк берут в оцепление правоохранительные органы, блокируя доступ как в банк – так и из банка. Как банковские служащие, так и посетители банка не понимают в чем дело. Переговорщик подходит к банку, просит выйти на разговор главного террориста. Всё работает корректно? Кажется, что не совсем.
Или, например, другая ситуация.
Разгар рабочего дня, никаких происшествий. Но вокруг банка организована работа психологической службы, которая начинает подходить к каждому выходящему из банка и спрашивать о том, нуждаются ли люди в психологической помощи, нет ли у них шока, в состоянии ли они добраться до дома, психологи спрашивают не испытали ли они на себе физического или психологического насилия. Посетители банка, судя по всему были бы в недоумении. Всё ли корректно, по-Вашему, в этом примере? Кажется, нет.
Теперь к примеру про оформление нового кредитного продукта.
Разгар рабочего дня, никаких происшествий, но специалисту по оформлению кредитов приходит одобрение на заявку, которую он не инициировал. Причём одобрение приходит на имя человека, который никогда не являлся клиентом банка и в данный момент вообще находится на территории другой страны в отпуске и попивает коктейль из манго. Всё корректно, по-Вашему, уважаемый читатель?
А теперь представьте, что речь идёт не о банке, а о Вашем организме.
У Вас всё хорошо, хороший день, Вас ничего не беспокоит, но железа внутренней секреции, например, надпочечники начинает с того ни с сего активно работать и поднимать Ваше артериальное давление. При этом эти надпочечники, эта железа внутренней секреции никаких команд ниоткуда не получала. В этом случае мы можем говорить о патологии, то есть об ошибке в работе организма. Хвост виляет собакой.
В случае же сильного страха, осуществления тревожащего Вас события и после активной работы надпочечников – ошибки, скорее, нет; то есть мы может говорить о физиологической реакции организма, то есть о нормальной, здоровой реакции организма. Собака виляет хвостом.
Если Вы, уважаемый читатель, придёте к врачу и начнёте жаловаться на то, что повстречали белого медведя и всё тело почему-то погрузилось в трепет, мандраж от страха или на то, что у Вас хорошее настроение, вызванное получением работы мечты, но сопровождающиеся тем, что Вы не могли ночь заснуть, то врач вряд ли увидит в этом проблему.
Жалоба на работу организма, надеюсь, он заметит, имеет физиологический характер, то есть помощь его, врача, не требуется, надеюсь, врач заметит, что реакция, скорее правильная нежели нет.
Вам, конечно, врач может назначить успокоительное, но, скорее, для того, чтобы Вы, уважаемый читатель, более врача не беспокоили.
Написанного достаточно для понимания далее написанного.
Продолжение про комика.
И, если, например, слушать комика внимательно, можно заметить, что все его перепады вызваны событиями и обстоятельствами в его жизни, то есть существует прямая связь между тем, что происходит в его жизни, реакцией в голове и его «перепадами», выработкой, точнее, все же более, невыработкой гормонов.
Фазы «дна», «сбои» в работе желёз и рассказы комика о том, что комика мучало то, что у неё ничего не получалось, совпадали.
Скорее, уважаемый читатель, речь всё же идёт о том, что всё у комика в организме на биологическом уровне работает в принципе корректно.
Если его организм работает корректно, можем ли мы считать эти перепады болезнью? Я не могу.
Пару слов о себе.
Меня с 13 до 17 лет мучали боли в груди.
Сильные боли.
Не могу сказать, что боли были нестерпимыми, но функционировать при них нормально было сложно.
Сопровождались боли зажатостью по всему телу, тело становилось как бы «деревянным».
Стоит отдать должное моему отцу – он не сидел в стороне, а водил меня к лучшим врачам.
Сначала, в виду того, что болело в груди, у меня и отца были подозрения на сердце, но обошлось с сердцем, проблем с сердцем у меня не было.
Кардиолог сказал, что это в не его вотчине.
Поскольку я занимался спортом, пинал мячик, в дело пошли спортивные терапевты.
Через какое-то время многие из спортивных или около врачей начали ставить один и тот же диагноз – межрёберная невралгия.
Но несмотря на то, что диагноз был поставлен, скорее, правильно, всё же никакой из планов лечения, предлагаемых врачами, не давал сильного, желаемого эффекта.
В груди мне продолжало сильно давить.
Из предложенных рекомендаций врачей были: укрепление мышечного корсета грудной клетки, плавание, спортивные массажи, правильное питание, приём различных препаратов, направленных на снижение мышечных спазмов. Рекомендации врачей были направлены на лечение следствия, но не причины.
К сожалению, вышло так, что мне не попался врач, который бы просто поговорил со мной. Мне, к моему сожалению, не попался врач, который размышлял бы системно, вдумчиво. Мне, к сожалению, не попался врач, который попытался бы установить причинно-следственную связь моих «приступов».
Мне не попался врач, который бы не просто бы спросил у меня «как именно у меня болит», но который спросил бы у меня «когда болит», а ответ на вопрос и правильное лечение были во втором, но простом вопросе.
Приступы были у меня стабильно по воскресеньям, в те дни, в которых я принимал участие в соревнованиях; на тренировках же, в другие дни – никогда.
Спазмы были только во время соревнований, и вряд ли это можно считать совпадением, уважаемый читатель.
Причина была в вопросе «когда у меня болело».
Если помечтать, то можно представить этого замечательного доктора, которого я, к моему сожалению, не имел удовольствия встретить.
Можно даже попытаться представить разговор с этим замечательным человеком:
врач: – уважаемый Валерий, я понял как у Вас это болит, но теперь скажите, пожалуйста, когда в последний раз это у Вас было?
я: – последний раз в воскресенье.
врач: – что было в воскресенье?
я: соревнования по футболу, игра.
врач: – понял, а до этого?
я: – в среду, тоже соревнование.
врач: – а до этого в воскресенье?
я: – да, опять игра, игры по воскресеньям.
врач: – понял. А до этого в среду?
я: – да.
врач: – опять игра?
я: – нет, экзамен по математике.
врач: – понял. Валерий, можно Вам задать вопрос – Вы смотрите фильмы?
я: – обожаю, взращиваюсь на кинематографе. Сейчас почти каждый день пересматриваю «Храброе сердце» с Мелом Гибсоном, каждый раз реву, когда он, платок роняя, выкрикивает: «свобода».
врач: – понял. А хоть раз было так, что когда, Вы фильмы смотрите, Вас беспокоили приступы боли в груди?
я: – не могу вспомнить.
врач: – простите, Вы мастурбируете?
я: – стыдно сказать как много.
врач: – хоть раз во время этого нехитрого дела Вас беспокоили боли в груди?
я: – нет.
врач: – понял. Кажется ли Вам, уважаемый Валерий, если бы это была патология, проблемы с организмом, то они происходили бы и во время соревнований, и при просмотре хороших фильмов, и при мастурбации?
я: – кажется улавливаю.
врач: – не проблема организма в том, что Вы, Валерий, воспринимаете соревнования по футболу как гладиаторские бои, в которых проигравший умирает, не проблема организма в том, что Вы игру в футбол воспринимаете как столкновение с белым медведем с глазу на глаз. С телом, организмом, скорее, всё у Вас хорошо, тем более об этом говорят Ваши многочисленные обследования.
Стоит ли мне говорить, что я ненавидел воскресенья?
И не ввиду этих приступов?
Лечить нужно было не массажами, плаванием, спортивным питанием, витаминами, аминокислотами и прочим.
Работать нужно было с чем-то другим и по-другому.
А меня, еще раз, уважаемый читатель, водили к лучшим врачам. Лучшие не замечали очевидного.
Я не наблюдаю и не могу видеть у комика проблемы в работе внутренних органов, желез внутренней секреции, но, скорее, вижу и наблюдаю проблемы в мыслительных процессах комика. Не хвост виляет собакой, скорее, собака виляет хвостом.
Как по мне, проблема комика заключается в том, что комик немного не интеллектуально смотрит на мир, а именно:
– А) Фаза грандиозности, связанная с переизбытком гормонов радости и мотивации, не включает в себя допущение в голове у комика, не включает ясного понимания в голове комика о том, что даже, если он будет работать 18 часов в сутки над своей карьерой в течение даже года, как комик, кстати рассказывал о своей одержимости, желании творить, то он может не достигнуть желаемых грандиозных результатов.
В голове комика есть понимание того, что если он хорошо постарается, то получит свой желанный результат, результаты.
Такое случается, уважаемый читатель.
В голове комика текущая жизнь вряд ли является приемлемой. Иначе какой смысл так усердно работать. Если бы устраивала текущая жизнь, то при отсутствии результатов не было бы, скорее, такого ощущения омерзения и опускания рук, о котором рассказывал комик.
Также комик не осознаёт, что существует огромное количество обстоятельств, которые могут возникнуть на пути к достижению его целей, результатов. Какие-то обстоятельства-препятствия он не может предусмотреть, ввиду их непредсказуемости, комик не держит в голове вероятность непредвиденных затрат, другие обстоятельства могут оказаться для комика неподвластными, с которыми комик вообще может быть не в состоянии что-либо сделать, комик в своем мышлении обречен на успех. Комик не понимает, что он:
может не попасть в аудиторию;
может заболеть;
для комика может недобросовестно выполнить свои обязательства маркетолог;
у аудитории комика могут просто быть другие интересы на момент публикации его материала, ролика;
и многие другие.
Комик не понимает того, что даже, если удастся всё сделать идеально, результат может быть нулевым. Не существует работающей гарантированной стратегии.
Фаза грандиозности обуславливается отсутствием у комика понимания того, что выдающийся успех приходит не к каждому трудяге.
– Б) Фаза уныния, «дна» сменяет фазу грандиозности в момент понимания своей беспомощности, провала.
Не забывайте о том, что наш комик поставил задачу свойственную грандиозности – совсем не низменную, наш комик устремился к звёздам. Наш комик верил, что работая на износ, он получит желаемое, в эти моменты он верил, что достигнет успеха. А успеха не случилось, а он потратил столько сил, работал по восемнадцать часов в сутки. Что он будет думать о себе? – Что он говно, вот что он будет думать.
У комика нет интеллектуального понимания того, что отсутствующий успех в действиях, отсутствие у него признания публики, отсутствия денег не свидетельствуют о том, что он говно.
У него нет понимания того, что:
его инструменты могли быть неэффективны;
что он может быть человеком опередившим своё время, что его продукт может быть слишком сложен, непривычен для окружающих его людей;
что одной, нескольких попыток может быть недостаточно;
он может вызывать ассоциации у его аудитории с неприятным ей человеком;
Его достижения или их отсутствие могут не являться предметом доподлинной и всеобъемлющей оценки;
его действия могут всё же являться успехом даже при отсутствии успеха.
В случае с маниакальной фазой полета – он своими мыслями даёт своему организму команду, что всё у него в руках, что всё будет хорошо. И он чувствует себя хорошо в этот момент, он творит как «заведённый».
В случае с противоположной фазой – он своими мыслями ощущает себя лишённым смысла жить. А как, уважаемый читатель, будет по Вашему чувствовать себя человек, который потерял смысл жизни, у всё у него через жопу, думающий что он говно? Вряд ли хорошо.
Еще раз – можем ли мы называть болезнью написанное?
Я не могу.
У комика, кажется, не очень хорошо с пониманием того, что из себя представляет этот мир.
Ну а теперь, не менее важное. Последнее.
Если говорить про биполярное расстройство личности, Вы, уважаемый читатель, можете обратить внимание на то, что природа биполярного расстройства личности на сегодняшний день не изучена, Гугл Вам в помощь.
Можете обратить внимание на лечение, терапию биполярного расстройства личности, представляющую в большинстве случаев комплексный подход из когнитивно-поведенческой психотерапии, то есть болтовни со специалистом и применением антидепрессантов в течение ограниченного количества времени; а они, антидепрессанты, вне их применения полностью выводятся из организма, они своего рода допинг, который, попадая в организм, работает, но в случае прекращения приёма внутрь – выводится из организма.
Болтовня и условные витаминки. Что за болезнь, излечамая силой мысли?
Здесь важна диагностика, нужно еще раз понять – болезнь это или нет.
Если есть патологии в работе желез внутренней секреции, организма – это болезнь, патология, где витаминки и болтовня не сработают.
Но в случае с комиком, учитывая его рассказ – вряд ли, при всем уважении к комику и его повествованию это болезнь. Собака виляет хвостом.
Не проблема организма комика в том, что он в отсутствии успеха видит конец.